Итак, я буду прям. Я говорю то, что имею в виду, и имею в виду то, что говорю. Я искренен. По крайней мере, я говорю искренне, что я искренен в том, что я говорю.
Во-первых, говорить искренно и говорить правду — вещи разные. Да, обе они относятся к произнесенным словам и к тому, кто их произносит, но значат не одно и то же. Можно сделать правдивое высказывание, которое, однако, не будет являться искренним (например, шутки, ирония, сарказм, пустая болтовня и т.д.). Напротив, я могу солгать, но не менее искренне. Положим, Джордж верит, что земля плоская, и смело всем об этом говорит. Слова Джорджа, несмотря на их искренность, будут прямо противоречить фактам. В то же время ложь намеренная прямо исключает искренность как таковую. Отсюда первый компонент искренности — точность передачи отношения говорящего к тому, что он говорит, и к тому, с кем он говорит. Говорить правду — это высказывать верное положение и в то же время верить в это. Говорить искренне — это про отношение к своим словам и к собеседнику. В этом заключается основной посыл: можно говорить правду в никуда, но искренность обязывает к наличию слушателя, пусть этим слушателем и будет сам говорящий. Искренность социальна.
Искренность также автоматически подразумевается в диалоге (за исключением определенных ситуаций) как одно из правил социальной игры, в которой мы участвуем при общении.
Можно ли искренне говорить о вещах, которых не понимаешь? Или верить в них? Кажется, да. Например, Андреа искренне верит в Бога и говорит: «Я верю в бога», но не особо понимает, что это вообще значит. Можно возразить, что без понимания того, что такое бог, Андреа в принципе не способна верить в него искренне и что на самом деле она верит в какого-то бородатого мужика, который умеет колдовать и живет на Луне; то есть, искренность требует понимания сущности того, к чему она относится. Однако это возражение ошибочно — люди, которые так говорят, просто не совсем понимают, что такое искренность. Ведь искренность — это общественное отношение, декларируемое говорящим явно или неявно как атрибут коммуникативного акта. А правдивость тогда — скорее требование правдивости высказывания, в которое человек искренне верит.
«Социальность» искренности означает, что она применима не только к акту коммуникации, но и к какому-либо действию в целом. Правдивость ограничена истинностью высказывания и верой в него — в отличие от искренности. Понятие искренности шире. Например, я могу быть искренним в своих желаниях, убеждениях, в своих политических воззрениях, и все это
больше, чем просто сказать: «Я искренен в своих желаниях».
В Четвертой книге «
Никомаховой этики» Аристотель называет искренность добродетелью, лежащей между хвастовством и самоуничижением. Отсюда второй компонент искренности: это
добродетель, для развития которой необходима работа. Также искренность связана с точной самооценкой и точной ее экспозицией.
Можно, опять же, возразить: «Я не могу знать (или не знаю) себя
достаточно, чтобы точно определить мое место под солнцем и (или) точно экспонировать это знание перед другими». Такое возражение упускает, что искренность не требует всеобъемлющего знания говорящего о самом себе или о том, что он говорит. Андреа не понимает, что такое бог, но все равно искренне в него верит. Как человек верующий, так и атеист, вне зависимости от факта существования бога, согласятся, что бог — это не про Гигантского Космического Гендальфа. Искренность не основана на совершенном знании объекта высказывания и тем более — на полном самопознании. Она выстроена на базе добровольного акта, точнее — намеренного, повторяющегося действия, направленного на точную экспозицию себя и своих мыслей перед другими.
Другими словами, искренность — это добродетель, то есть, закрепившаяся путем последовательных намеренных действий черта характера. Она заключается в точном и верном выражении своих мыслей собственной веры, выраженной явно или неявно. Вера эта основывается на всей имеющейся на данный момент у рассматриваемого субъекта информации. Искренность основана не на объективной полноте информации, а на субъективной вере в обладание полной информацией.
Рассматривать искренность нужно как постоянно
меняющееся правило, руководствуясь которым мы совершаем то или иное действие, а не как неизменное свойство субъекта или высказывания.
Правило в том смысле, что оно вводит норму, а
меняющееся, потому что исполнение правила неотделимо от его регулирующей функции в поведении человека, определяемой жизнью. Таким образом, искренность приближается к «форме жизни» Агамбена — правилу поведения, которое одновременно является практикой и дает жизнь самому правилу.
Энтони Стоунер
Перевод: Георгий Костенко